История болезни - 2. Никакой ошибки

На стене висели в рамках бородатые мужчины.
Все в очёчках на цепочках, по-народному - в пенсне,
Все они открыли что-то, все придумали вакцины,
Так что если я не умер - это всё по их вине.

Доктор молвил: "Вы больны".
И меня заколотило,
И сердечное светило
Улыбнулось со стены.

Здесь не камера - палата,
Здесь не нары, а скамья.
Не подследственный, ребята,
А исследуемый я.

И хотя я весь в недугах - мне не страшно почему-то,
Подмахну давай, не глядя, медицинский протокол.
Мне известен Склифосовский - основатель института,
Мне знаком товарищ Боткин - он желтуху изобрёл.

В положении моём
Лишь чудак права качает -
Доктор, если осерчает,
Дак упрячет в "желтый дом".

Все зависит в доме оном
От тебя от самого:
Хочешь - можешь стать Буденным,
Хочешь - лошадью его.

У меня мозги за разум не заходят, верьте слову, -
Задаю вопрос с намеком, то есть лезу на скандал:
"Если б Кащенко, к примеру, лег лечиться к Пирогову,
Пирогов бы без причины резать Кащенку не стал..."

Но и врач не лыком шит, -
Сдержан он и осторожен:
"Да, вы правы, но возможен
Ход обратный", - говорит.

Вот палата на пять коек,
Вот профессор входит в дверь,
Тычет пальцем: "Параноик!" -
И поди его проверь.

Хорошо, что вас, светила, всех повесили на стенку.
Я за вами, дорогие, как за каменной стеной.
На Вишневского надеюсь, уповаю на Бурденку -
Подтвердят, что не душевно, а духовно я больной.

Род мой крепкий - все в меня.
Правда, прадед был незрячий,
Крестный мой - белогорячий,
Но ведь крестный - не родня.

Доктор, мы здесь с глазу на глаз,
Отвечай же мне, будь скор:
Или будет мне диагноз,
Или будет приговор?

Доктор мой, и санитары, и светила - все смутились,
Заоконное светило закатилось за спиной.
И очёчки на цепочке как бы влагой замутились
У отца желтухи щёчки вдруг покрылись желтизной.

И нависло острие,
В страхе съежилась бумага, -
Доктор действовал на благо,
Жалко, благо не моё.

Но не лист - перо стальное
Грудь проткнуло, как стилет:
Мой диа